Антифеодальная и антиколониальная борьба народов Дагестана и Чечни в 1829-1859 годах. Социально-экономические и политические причины движения горцев.
Победоносное окончание русско-персидской (1826-1828) и русско-турецкой (1828-1829) войн позволило России всецело заняться «устройством» Северного Кавказа. По логике вещей казалось, что после этих войн, в период которых горцы Дагестана и Чечни остались «верными» России, русское правительство должно, было изменить методы своей кавказской политики. А конкретные исполнители ее будут с пониманием относиться к нуждам и чаяниям горцев. Однако этого не случилось. Более того, Николай I перед кавказским командованием в качестве одной из основных и первоочередных задач поставил полное подчинение горских народов царской власти.
Сразу же после подписания Андрианопольского мира с султаном Николай I писал главнокомандующему на Кавказе И. Ф. Паскевичу: «Кончив, таким образом, одно славное дело, предстоит вам другое, в моих глазах столь же славное, а в рассуждении прямых польз гораздо важнейшее — усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных». Кавказские власти сразу же принялись исполнять указания императора. В 1829 г. было признано необходимым, а в 1830 г. разделено Аварское ханство на два владения. Правителем в одном из них был утвержден ставленник Ермолова Сурхай-хан, в другом, с центром в Хунзахе, сын изгнанного владетеля Абу-Султана Нуцалхан.
4 июня последний из них был официально признан ханом с присвоением воинского звания полковника русской службы с жалованием 2 тысяч рублей серебром в год. Часть Мехтулинского ханства, как мы уже знаем, была передана в управление шамхала Тарковского. В его зависимость был поставлен также Койсубулинский союз сельских общин. В Салатавии и другие обществах Северного Дагестана были поставлены коменданты. Все правители феодальных владений обязаны были беспрекословно подчиняться царской власти. Но это не означало, что самодержавие изменило свою политику в отношении феодальных владений. Напротив, царские власти по-прежнему продолжали оказывать преданным себе владетелям всякую политическую поддержку. Им присваивали высокие воинские звания, награждали орденами и медалями. Им были определены пожизненные пенсии. Широко практиковалось и пожалование в управление деревень. Делалось все, чтобы укрепить власть преданных России феодальных владетелей над подвластным населением.
Уверенные в помощи и поддержке царских властей феодалы стали деспотично относиться к подвластному населению. Не считаясь ни с чем, они решали судьбу горцев как им заблагорассудится. Нередки были случаи, когда по одной лишь прихоти владетеля без суда и следствия ссылали неугодного горца во внутренние губернии страны. Таким образом, и после окончательного присоединения Дагестана к России не изменилась существующая система управления: Россия не прекратила тиранию владетелей, а наоборот, своими действиями способствовала еще большему её ожесточению. И поэтому горцы, смотревшие ранее на Россию «как на своего избавителя, увидели себя горько обманутыми». Кроме того, царское правительство, расправившись с неугодными им феодалам, обложило ни в чем не повинных горцев ряда владений и союзов сельских общин обременительными налогами и принуждало их работать на строительстве дорог, крепостей, выставлять арбы и лошадей для перевозки всевозможных грузов для войск и выполнять другого рода работы.
Крайне жестокой мерой было и то, что по принципу «круговой поруки» за вину отдельных лиц применяли блокаду целых районов, запрещали свободный проезд по равнинной части Дагестана, в Закавказье и на Северный Кавказ по торговым и другим хозяйственным делам.
В случае же нарушения этого запрета местным властям разрешалось отбирать у прибывших без разрешения горцев привезенные им товары. Чаще всего конфискованными товарами оказывались изделия горских домашних промыслов: наплечные бурки, паласы, кавказское оружие.
В блокированные районы не разрешалось появляться армянским, еврейским и другим купцам, чтобы торговать крайне необходимыми горцам товарами. Кавказские власти рассчитывали этими крайними мерами, ставившими вопрос о самом существовании жителей блокированных районов, добиться беспрекословной покорности горцев. Понятно, что эти меры ставили в крайне стесненное положение зажатых в тиски горцев. Положение трудящихся масс Дагестана ухудшалось также и произволом, и злоупотреблениями чиновников Кавказской администрации и поддерживаемых самодержавием феодальных владетелей и их окружения. Поскольку рост феодальной эксплуатации и гнета самодержавия происходил одновременно и при поддержке друг друга, антифеодальные и устремления горцев против царя сливались в единый поток недовольства. Все это вызвало законное возмущение горского крестьянства против царских властей и их ставленников феодальных владетелей. За исключением духовных лиц, перешедших на службу к царизму, оппозиционно к России была настроена довольно многочисленная часть местного мусульманского духовенства, в руках которой была в то время сосредоточена духовная власть, которая и пользовалась среди населения устойчивым авторитетом.
Установившимися порядками недовольны были и ряд феодалов, и не только отстраненных царизмом от власти, но и некоторые из тех, которые, хотя и оставались владетелями, но никак не могли примириться с ограничением их политической власти. Создавшимся положением недовольна была и феодализирующая аульская верхушка. Царизм не уравнял их с местными феодалами и не распространил на них привилегии, сохраняемые за ханами и беками. Поэтому аульская верхушка таила ненависть и против местных феодалов. Таким образом, политикой самодержавия были недовольны горское крестьянство, ремесленники, торговцы, значительная часть мусульманского духовенства, большая часть аульской верхушки союзов сельских общин и часть феодалов. Причины их недовольства и цели, которые они преследовали, были различны. В то время, как трудовой люд мечтал освободиться от феодального деспотизма и гнета самодержавия феодалы желали вернуть утраченные привилегии, а духовенство и аульская верхушка стремились, оттеснив феодалов, занять их место.
Загрузка...
